Куомбока - церемония "Выхода из воды"

Культурно-ландшафтный «Памятник Всемирного Наследия» ЮНЕСКО. Замбия

Западные и японские туристы обычно съезжаются в Монгу в конце дождливого сезона, обычно в середине апреля, чтобы посмотреть, а то и поучаствовать в Ку-омбоке – одной из наиболее красочных церемоний, сохранившихся до наших дней в Африке.
Куомбоку, что означает «Выход из воды», породила великая Замбези. Каждый год, с наступлением осени и началом сезона дождей, река заливает необозримые дали равнины Баротсе, затопляет поля и начинает подбираться к домам и хижинам. Та же учесть ждет и Леалуи - зимнюю резиденцию традиционного вождя (короля) лози – литунги, т.е. «Хозяина земли». Она находится километрах в десяти от Монгу, как раз посреди затопляемой поймы. После первых же ливней, все что окрест, превращается в банный остров, на котором ищут спасения крысы и змеи. А поскольку они - не лучшая кампания для царствующей семьи, литунга каждый год покидает свою резиденцию Леалуи и переселяется по Замбези в ту, что повыше – летнюю Лимулунгу, в 15 км. к северу от Монгу.

Выход из воды", знаменующий сезонное переселение литунги и предстоящее начало сельскохозяйственных работ - важнейшее событие традиционной жизни лози. Поэтому оформляется Куомбока очень красочно и торжественно, причем за 300 лет истории существования этого традиционного празднества, в ритуале его проведения мало что изменилось. День спустя после пышных проводов литунги, постепенно, в течении ни одного дня, отчаливает из Монгу и народ попроще. Сейчас население Монгу перевалило за 100 000 человек. Можно представить себе масштабы его переселения...
С раннего утра в направлении Леалуи тянутся люди. Лози нельзя назвать красивым народом. У них крупные, как бы рубленые, черты лица, тяжелые торсы на довольно коротких ногах. Но в праздничных нарядах они преобразились, улыбки украсили обычно сумрачные лица.
Чем ближе Вы станете подъезжать к Леалуи, тем гуще будет делаться толпа и тем громче становиться рокот барабанов маома, свезенных в Монгу со всего Баротселенда. Кое-где начнут мелькать ряженые в - костюмах макишей таинственных героев мифологии лози. Костюмы сделаны из прутьев, переплетенных холстиной и обмазанных тонким слоем глины. Поверх нее естественными красками — черными, белыми, красными, реже синими — нанесе орнамент и нарисована маска с устрашающим ликом. Кто нарядился черепахой, кто буйволом, а кто просто непонятным чудовищем. Макиши то рассеиваются в толпе, вызывая притворный испуг, то собираются вместе, разыгрыва пантомимы на темы легенд лози.

За мостом, где разместились музыканты с маримбами – ксилофонами с резонаторами из высушенных тыкв, уже видна Леалуи. Зимняя резиденция литунги выглядит всего лишь огромной деревней, расппластавшейся по болотистому берегу Замбези. Вокруг Леалуи обнесена частоколом из кривых черных палок, увешанных циновками. Самое заметное здание в ней — то, что именуется дворцом. Рядом виднеется заросшая травой площадка и неопределенной архитектуры строение. В нем заседает традиционный «мулена» — совет вождей, который в зависимости от обстановки может быть и парламентом, и верховным судом, и советом министров. В «мулена» членствуют родственники литунги.
Сверху по Замбези под истошные крики толпы медленно плывет огромная, в черно-белую полоску королевская баржа «Наликванда». Посреди баржи установлено изваяние могучего слона, символизирующего силу авторитета «Хозяина земли». Уши у слона двигаются в разные стороны, демонстрируя лози, что «литунга слышит свой народ всегда и отовсюду».

Сорок рослых, отобранных со всех земель лози гребцов, в ярко-красных юбках и леопардовых шкурах через плечо, стоя на барже, поют и в такт песни работают веслами. С берега их песне вторят барабаны маома. На них играют люди из Манкойя, лучшие тамтамисты в Баротсе.
«Наликванда» приближается к пристани, усыпанной цветами. Неистово кричат женщины, то ли танцуют, толи просто подпрыгивают мужчины, бьют барабаны нкойя. Горланящие макиши, расталкивая людей, создают в этой по-африкански безудержной толпе нечто вроде коридора, в конце которого со стороны дворца появляется нынешний литунга - Лубоси II Имвико (Lubosi II Imwiko), занявший трон в 2000 году. На нем строгий черный сюртук, брюки в белую полоску, галстук и цилиндр. Поклонение перед теми, кто ещё в конце XIX века узаконил власть литунги, видно даже на этом языческом празднике. Если бы не его опахало из антилопьего хвоста, то можно было бы подумать, что это английский лорд. А как красиво переливается камень в ручке его посоха. Неужели такой большой алмаз?
Литунгу всегда сопровождают прибывающие на праздник в Монгу из Лусаки министры правительства Республики, а иногда и сам ее президент, облачающиеся в традиционные, все больше красные, наряды баротсе. За ними шествуют иностранные послы, представители бизнеса, известные деятели культуры.
Лубоси II энергично машет рукой фанатичной толпе и поднимается на борт баржи. Ксилофоны-маримбы с резонаторами из сушеных тыкв, королевские тамтамы из мазутных бочек (дань времени!) играют прощальную мелодию. Люди танцуют и кричат, двигаясь к реке. Первые ряды толпы уже вошли в воду и отплясывают там, обдавая друг друга брызгами жидкой грязи .

В это время на реке появляется вторая баржа, на которой в Лимулунгу переселяется жена правителя лози. На eё барже под именем «Налванге» установлена скульптура огромной белой цапли, давшей название судну. Обычно эти птицы сидят на спинах слонов, носорогов и буффало, выковыривая клювам из складок их кожи лакомых насекомых. Но, в данном случае, белая птица олицетворяет «заботу о своем народе той, кто ближе всего к литунге»...
Помахав супруге рукой, литунга скрывается под малиновым балдахином в центре баржи, и «Наликванда» медленно отчаливает. Она плывет зигзагом, от одного берега к другому, чтобы все могли попрощаться с литунгой. Над «Наликвандой» появляется густой белый дым, оповещающий подданных, что их владыка «жив, здоров и помнит о народе».
Вслед за «Наликвандой» движется целая флотилия лодок. Крохотные лод-чонки неистово прыгают на воде и наталкиваются друг на друга, потому что плывущие в них люди меньше всего думают об управлении своими суденышками. Они прыгают и трясут в такт наполненными камешками калебасами.

Большинство зрителей отправились за медленно плывущим литунгой по воде. Но добравшись до Лимулунгу на машине по почти пустынной дороге, Вы удивитесь тому, что в летней резиденции правителя лози собралось еще больше народу. В дороге Лубоси II успел переодеться и теперь появился из-под балдахина в форме английского контрадмирала, доставшейся ему в наследство от деда. Когда-то тот просил у королевы Виктории подводную лодку для охоты на крокодилов. Но в Лондоне решили, что это слишком экстравагантно, и ограничились подарком мундира с золотыми галунами, к которому было приложено письмо. В нем Леванику II успокаивали: «В подобной форме ходят командиры подводных лодок».
Опять прыгали макиши и пронзительно свистели вазузелы, в которые дула добрая тысяча мальчишек. Медленным шагом, как бы сгибаясь под тяжестью золотых эполет и нашивок, Лубоси II поднимался на холм в свой дворец. Выстроившиеся вдоль дороги старики и старухи кланялись и, касаясь седыми волосами песка, кричали традиционное приветствие: «Йо-шо, йо-шо ли- тунга!».

На следующий день после переселения литунги в Лимулунге, там, в помещении Музея Найума (Nayuma Museum), открывается выставка «Традиционная культура Баротселенда». Туристов удивляют стулья и скамейки с выжженным рисунком, резные сундуки, светлая керамика с нежными, терракотового цвета разводами и огромные циновки со сложным орнаментом. Не много народов в Центральной Африке могут похвастаться таким разнообразием прикладного искусства, И как обидно, что увидеть эти прекрасные изделия, раньше продававшиеся на базарах во всех деревнях страны лози, теперь можно лишь в мало кому доступном дворцовом музее.
Примерно через полгода, когда вода уйдет, а солнце иссушит землю, церемония переселения литунги, но в обратном направлении, повторится. Она будет называться Куфулухела. Но туристам на нее путь почему-то заказан...